В Мирах Николай раздал зерно голодающим ликийцам. Сохранив часть зерна в семенах, земледельцы засеяли пашни, и собранного хлеба хватило им на два года. Так святой Николай был неиссякаемым источником благодеяний и скорым помощником людям во всех тяготах жизни.
Теперь поведаем о самом знаменитом деянии милостивого заступника Николая, которое заставляет восхищаться иерархом Христовым и воссылать благодарение Богу, возвеличившему его[36]. Пусть читатель узнает, как незамедлительно приходит на помощь сострадательнейший святитель и спасает от смерти невинно осужденных людей.
В последние годы царствования императора Константина во Фригии, в подразделении тайфалов(*), вспыхнул мятеж. Государь был весьма обеспокоен известием о бунте. Он созвал сенат и, посоветовавшись с ним, послал трех стратилатов – Непотиана, Урса и Герпилиона[37] – с военным отрядом умиротворить восставших тайфалов.
С великой поспешностью войско отплыло из Константинополя, но сильный шторм вынудил его остановиться в андриакской гавани. В ожидании благоприятной погоды воины захотели пополнить запасы продовольствия и вышли на берег купить провизию в Плакоме(*). Вскоре из-за грубого поведения солдат на рынке между ликийцами и воинами возникла ссора. Они стали оскорблять друг друга, и дело дошло до стычек.
Когда известие о столкновениях достигло Мир, среди ликийцев началось сильное волнение. Народ был возмущен грубостью солдат и их бесчинствами.
Архиепископ Николай, узнав о распре в Плакоме, уговорил горожан не совершать опрометчивых поступков против воинов императора и тотчас сам отправился в Андриаку. Ликийцы, находившиеся в гавани, встретили владыку с подобающими почестями. Непотиан, Урс и Герпилион также с благоговением поклонились высокочтимому архиерею. Святитель спросил воевод, кто они и куда держат путь.
– Мы попали в шторм и хотели переждать бурю в вашей гавани, – ответили стратилаты. – Благочестивейший император Константин послал нас во Фригию усмирить мятеж. Пусть твое боголюбие помолится Господу, дабы нам сопутствовал успех.
Владыка благословил воевод и пригласил их подняться в город. Святость, которая исходила от архиерея Божьего, его благожелательность и радушие поразили стратилатов. Военачальникам стало стыдно за своих солдат. Они прекратили бесчинства, успокоили воинов и запретили им притеснять народ.
В то время, когда архиепископ Николай находился в Плакоме, знатные ликийцы, Евдоксий и Симонид, уговорили в Мирах стратига Асии Евстафия(*) казнить трех мужей. Горожане послали гонцов к святителю, чтобы предупредить его об этом злодеянии. Посыльные спустились из города в гавань, поклонились архиерею и, едва отдышавшись от быстрой ходьбы, обратились к нему:
– Господин, пока тебя не было в городе, случилась беда. Наместник Евстафий, подкупленный завистливыми и злыми людьми, воспользовался твоим отсутствием и приговорил к смерти трех ни в чем не повинных людей. Владыка, весь город плачет по ним и ожидает твоего возвращения. Если бы ты находился в Мирах, ипарх не посмел бы так поступить.
Судьба трех осужденных мужей глубоко взволновала архиерея Божьего, и он решил прийти к ним на помощь. Да и как иначе мог поступить хранитель Божественных велений Николай, ведь в Священном Писании сказано: Спасай обижаемого из рук обижающего и не будь малодушен (Сир.4:9). Святой простер руки к небу и со слезами на глазах стал молиться. Затем владыка попросил стратилатов последовать за ним к месту казни.
– Нам предстоит совершить Божье дело, – произнес человеколюбивый иерарх и без малейшего промедления отправился в Миры в сопровождении Непотиана, Урса и Герпилиона.
Добравшись до места под названием «У льва», святитель встретил других гонцов, посланных к нему, и спросил, не казнены ли приговоренные к смерти люди. Гонцы ответили:
– Они живы. Сейчас их ведут по площади Диоскуров.
Николай тотчас поспешил к мартирию мучеников Крискента и Диоскорида, но там узнал от встречных людей, что осужденных мужей уже выводят из города(*). Вскоре архиепископ и стратилаты достигли городских ворот[38]. Однако здесь ликийцы сказали владыке: – Поспеши, господин. Осужденных повели к месту их казни в Виру(*).
Для спасения невиновных людей оставалось очень мало времени. Святитель боялся опоздать. Стратилаты увидели слезы на глазах сердобольного Николая и предложили его спутникам:
– Давайте пошлем двух солдат из нашей свиты. Они задержат исполнение приговора до нашего прихода. Пусть кто-нибудь покажет им место казни.
Солдаты с проводником побежали в Виру. Поспешил и святой Николай. Восполнив бессилие старости сердечным пылом, он скоро достиг места казни, где собралась большая толпа. Воины успели лишь приостановить казнь. Святитель видел, как палач, суровый и неистовый, уже извлек свой меч. Осужденные мужи со связанными за спиной руками, с кляпом во рту и завязанными глазами приклонили колени и вытянули обнаженные шеи, ожидая удара меча.
Казалось, что человеческая помощь немыслима. Но в этот роковой момент преподобный служитель Христов свободно прошел к месту казни и без всякой боязни, ведь праведник смел, как лев (Притч.22:1), вырвал из рук палача обнаженный меч, бросил его на землю, освободил осужденных от пут и произнес:
– Я готов умереть вместо этих невиновных.
Все это святой Николай сделал с особым дерзновением, и никто не смел остановить праведника, ибо в его действиях присутствовала Божественная сила: он был велик перед Богом и людьми.
Когда сняли повязки с глаз и лица мужей открылись, владыка сразу узнал в них знатных горожан. Спасенные мужи плакали от радости, а народ, очень растроганный неожиданным появлением иерарха церкви, воздал благодарение Богу и своему архиерею.
Святителю сообщили, что ипарх осудил на смерть невинных людей за двести литр серебра. Защитник истины Николай решил пойти к стратигу Асии Евстафию и добиться отмены беззаконного приговора. Вместе со стратилатами он немедленно отправился в город. Бесстрашный владыка приказал воинам взломать дверь резиденции правителя и дерзновенно вошел в преторий.
Евстафий очень испугался, увидев живыми и невредимыми трех осужденных им мужей, да еще в сопровождении самого архиепископа Мирликийского и важных сановников из Константинополя с военным отрядом. Евстафий вышел им навстречу и поклонился архиерею. Но Николай отстранил его от себя, назвал кровопийцей, беззаконником и врагом Божьим.
– За твои злодеяния мы не пощадим тебя! – грозно воскликнул святитель. – Я сообщу благочестивейшему императору о том, как ты притеснял, а вернее, грабил нашу провинцию и за взятки казнил невинных людей.
Устрашенный угрозами владыки и желая примирения с прославленным иерархом, Евстафий стал на колени и со слезами на глазах долго умолял святого простить его за поспешное осуждение трех мужей. Однако при этом правитель перекладывал основную вину с себя на городских старейшин.
– Не гневайся на меня, раб Божий, – говорил Евстафий. – Не я виноват, а первые люди города, Евдоксий и Симонид, выдвинули против них обвинение.
Архиепископ Николай знал, что стратиг Асии был подкуплен и теперь, оправдываясь, лукавит. Поэтому он не хотел прощать ипарха, угрожал ему за неправедный суд муками на Страшном Суде и грозно сказал:
– О, нечестивый человек, враг всякой справедливости! Не Евдоксий и Симонид, а золото и серебро убедили тебя казнить их. Если ты получил власть, то должен править беспристрастно, ведь в Писании сказано: Удаляйся от неправды и не умерщвляй невинного и правого, ибо Я не оправдаю беззаконника (Исх.23:7).
Только после того, как Евстафий со смирением во всем чистосердечно сознался и покаялся, великодушный Николай простил его. Константинопольские воеводы, сопровождавшие святителя из Плакомы, дивились бесстрашию и решительности богомудрого пастыря, спасшего своих сограждан от, казалось бы, неминуемой смерти.
Затем Николай пригласил Непотиана, Урса и Герпилиона и трех освобожденных им мужей на трапезу. После обеда владыка попрощался со стратилатами: каждого из них святой благословил, обнял и поцеловал. Воины сели на корабли и отправились во Фригию усмирять бунт. Там войскам императора удалось быстро подавить мятеж тайфалов. Полководцы убрали из их среды всех зачинщиков бунта и надолго восстановили прочный мир во Фригии.
На обратном пути в Константинополь Непотиан, Урс и Герпилион захотели еще раз повидать великого старца. Воеводы поставили корабли в андриакской гавани и поднялись в город. Архиепископ Мир ласково встретил полководцев и пригласил на трапезу. Стратилаты рассказали Николаю о благоприятном для них походе и о том, как по его молитвам они одержали победу. Владыка был очень рад за них. Однако святой имел попечение не только о земных успехах людей, которые обращались к нему за помощью и покровительством, – угодник Божий прежде всего заботился о спасении душ человеческих. Поэтому прозорливый Николай предсказал стратилатам, что они подвергнутся опасности, и долго увещевал их:
– Чада мои, никогда не отчаивайтесь и не малодушествуйте, а имейте твердое упование на Бога, и Он не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли [его] перенести (1 Кор 10. 13).
Воины с благоговением слушали архипастыря, но не поняли, о каких предстоящих испытаниях говорил им владыка. Стратилаты получили благословение у святителя, спустились к своим кораблям и отплыли в Константинополь.
В столице народ, сенат и сам император Константин устроили Непотиану, Урсу и Герпилиону пышную встречу, словно полководцы получили триумф. Государь был очень доволен скорым усмирением мятежа и осыпал воевод щедрыми дарами. Отныне во дворце стратилатам оказывают великий почет. Они становятся весьма знаменитыми в Римской империи.
Но всякое процветание и слава ближнего терзает завистника, как солнечный свет больные глаза. Злые люди предпочитают лучше самим страдать, чем видеть чужое благоденствие. Расположение монарха к трем полководцам возбудило сильную зависть в сердцах других приближенных к императору военачальников. Эти сановники дали префекту Аблабию[39] значительную сумму, чтобы он погубил стратилатов. Золото помрачило разум правителя. Аблабий согласился оговорить воевод в измене, добиться их заключения под стражу и казни, ибо префект был коварным и злым человеком, а злые люди не разумеют справедливости (Притч.28:5). Аблабий отправился к императору и сказал:
– Владыка самодержец, я узнал правду о том, что произошло во Фригии. Три полководца, Непотиан, Урс и Герпилион, которых ты принял за миротворцев и любил, устроили заговор против тебя. Стратилаты известием о мире хотели сделать нас неготовыми к защите от врагов, а затем, усыпив нашу бдительность, внезапно восстать против твоей державы и захватить власть. Они заключили союз с мятежниками, обещая дать им чины, высокие посты и много денег. О владыка вселенной, дабы Непотиан, Урс и Герпилион не смогли исполнить свой дерзкий замысел, прикажи немедленно заключить их в темницу.
Константин был возмущен черной неблагодарностью облагодетельствованных им людей. По доносу(*)Аблабия он повелел тотчас схватить воевод, заковать и бросить в темницу, но не допросил их, так как в те дни занимался неотложными государственными делами. Шло время. Полководцы, томясь в тюрьме, недоумевали о причине своего ареста и все еще надеялись на справедливое расследование. Но зло, словно ему мало достигнутого, довершает начатое. Враги стратилатов боялись, как бы какая-нибудь случайность не обнаружила оговора верных Василевсу воинов и дело не обернулось против них(*). Эти завистники пришли к Аблабию и потребовали:
– Уговори императора поскорее казнить Непотиана, Урса и Герпилиона. Нельзя так долго оставлять их живыми.
Префект запутался в сетях златолюбия. За деньги, которые ему дали враги стратилатов, правитель должен был добиться у императора казни воевод. Аблабию очень не хотелось расставаться с золотом. Поэтому он предстал перед Монархом как вестник несчастья, с унылым лицом и скорбным взором. Лицемерный правитель сделал вид, будто сильно встревожен новым известием о заговоре, ибо очень заботится о жизни государя и безгранично предан ему. Стараясь вызвать царский гнев к неповинным людям, Аблабий сказал:
– Владыка, мы до сих пор оставили в живых преступников, покусившихся на твою державу. Однако эти злодеи даже в темнице не отказались от своих замыслов; никто из них не раскаялся. Более того, имея заступников на свободе, узники не перестают строить козни. Пока Непотиан, Урс и Герпилион не упредили нас и не разожгли новый мятеж, повели немедленно казнить их.
Страшной вещью может оказаться неведение, если оно заполучит себе в помощники клевету. Так коварный правитель ввел в заблуждение боголюбивого императора Константина. Разгневанный самодержец поверил Аблабию. Он приказал без расследования и суда отсечь мечом головы стратилатам(*). Поскольку был уже вечер, исполнение приговора отложили до утра. Префект послал гонца известить тюремного смотрителя Илариана о предстоящей казни и приготовить к ней трех узников.
Илариан за время заключения полководцев подружился с ними. Он верил, что Непотиан, Урс и Герпилион невиновны, и сообщение об их казни повергло его в уныние.
– Почтенные мужи, – печально произнес смотритель. – Лучше бы я не знал вас, не наслаждался приятными беседами и трапезами с вами. Тогда мне легче было бы перенести несчастье; скорбь так не омрачала бы мою душу. Настанет утро, и мы навсегда расстанемся друг с другом, ибо царь повелел вас казнить. Подумайте, господа мои, уже не о собственном спасении, а о ваших наследниках. Если хотите сделать какие-нибудь распоряжения о своем имуществе, то позаботьтесь о нем теперь. Иначе смерть помешает вам выразить вашу волю.
Стратилаты не знали за собой никакой вины перед императором. Доблестные воины рассчитывали на справедливое разбирательство их дела, и известие о казни без суда и следствия повергло узников в отчаяние. Непотиан, Урс и Герпилион раздирали свои одежды, рвали на себе волосы, рыдали и восклицали:
– Какой демон позавидовал нам? Почему мы должны умереть без расследования и допроса, как злодеи? За какое деяние нас хотят предать смерти?
Сетуя и причитая, полководцы призывали в свидетели их невиновности родственников, знакомых и Самого Бога. И когда они обратились к Всемогущему Господу, Который может легко отменять несправедливые приговоры, Непотиан вспомнил, как архиепископ Николай предсказал им предстоящие испытания. Теперь воины поняли, почему святой на прощание увещевал их и призывал в беде не малодушествовать и не унывать, а твердо надеяться на Бога, ведь Господь поддерживает всех падающих и восставляет всех низверженных (Пс.144:14). Непотиан также напомнил товарищам о заступничестве святителя, спасшего в Мирах трех горожан от смерти, и стал горячо со слезами молиться:
– Боже Николая, избавивший его рукой трех мужей от беззаконной казни в Ликии, спаси нас от горькой смерти. Преподобный Николай, хоть ты и далеко, но да приблизится молитва наша к тебе. Услышь нас и поспеши защитить от жестокого оговора, дабы мы, о, преславный отец, могли прийти и поклониться твоей святости.
Молитва Непотиана воодушевила Урса и Герпилиона, и они тоже стали призывать Бога:
– Господи, обрати ныне взор Свой на нас. Сердца наши томятся от великой скорби. Помоги нам, Боже, Спаситель наш, ради славы имени Твоего… Да придет пред лице Твое стенание узника; могуществом мышцы Твоей сохрани обреченных на смерть (Пс.78:9, 11). Завтра нас хотят умертвить. Поспеши же скорее на помощь и избавь неповинных от смерти.
Всю ночь воеводы усердно молились. Какими только жалобными речами не воспользуется страждущая душа, обращаясь к Богу в надежде на спасение! Ибо близок Господь ко всем призывающим Его в истине. Желание боящихся Его он исполняет, вопль их слышит и спасает (Пс.144:18-19). В ту же ночь Бог, по Своему благоволению к людям, взывающим к Нему от всего сердца, послал на помощь стратилатам сострадательнейшего Николая.
Великий заступник, благодаря своему необычайному человеколюбию и милосердию, еще во время земной жизни получил от Бога благодать, подобно ангелам, несмотря ни на какие расстояния и преграды, мгновенно приходить на помощь. Пречудный Николай явился во дворец к спящему императору и грозно произнес:
– Константин, встань скорее и освободи томящихся в темнице трех воевод. Они оклеветаны префектом Аблабием, получившим взятку, и несправедливо приговорены тобой к смерти. Если ты ослушаешься меня и не отпустишь их, я разожгу против тебя войну в Диррахии(*), которая с недавних пор замышляется в тех краях, а тело твое отдам птицам, устроив тебе встречу с Великим Царем Христом. Тогда, наученный опытом, ты поймешь, сколь хорошо повиноваться, если повеление исходит от Бога.
Услышав эти слова, император проснулся и в ночном сумраке увидел перед собой человека. Константин был поражен необычностью происходящего и дерзкой речью гостя:
Как смеешь ты приказывать мне? – воскликнул государь. – Кто ты и как проник в мой дворец ночью?
– Посмотри на меня[40]. Я – Николай, архиепископ Ликийской митрополии, – ответил чудотворец и стал невидим.
Затем святой явился к префекту, встал возле его постели и произнес:
– Аблабий, ты потерял рассудок. Отпусти из темницы трех воевод, которых ты оклеветал из-за своего златолюбия. Знай, я обличу тебя перед Великим Царем Христом, если ты ослушаешься меня и прольешь невинную кровь. Тяжелая неизлечимая болезнь поразит твое тело, и оно станет пищей для червей. Твой род лишится дома и всего имущества, неправедно приобретенного тобой, и погибнет злой смертью.
Префект спросил у человека, так смело говорившего с ним, кто он. Как и у Константина, Николай назвался архиепископом Мирликийским и стал невидим.
Утром император послал протокурсора привести к нему Аблабия. Ночное явление озадачило самодержца. Благоразумный государь хотел скорее посоветоваться со своим сановником, что бы оно могло означать. По пути протокурсор встретил Аблабия. Префект также спешил поведать монарху о ночной встрече. Он был напуган, недоумевал, как ему поступить, и поэтому отправился во дворец.
Император сообщил префекту, как ночью его внезапно разбудил святитель Николай и, угрожая карами, потребовал отмены несправедливого приговора над оклеветанными стратилатами. Аблабий рассказал Константину о подобном явлении к нему архиепископа Мирликийского. Это совпадение сильно удивило монарха. Государь повелел немедленно привести трех воевод из темницы и, когда они предстали перед сенатом, произнес:
– Какими ухищрениями вы заставили святого мужа внезапно явиться к нам во дворец? Он грозно приказал отпустить вас на свободу, а в противном случае обещал поднять против меня гибельный междоусобный мятеж. Скажите, пользуясь каким колдовством, каким волхвованием, вы устроили мне и префекту одинаковые видения?
Воеводы, ничего не знавшие о явлении Николая, с искренним недоумением смотрели на императора. Константин заметил это, смягчился и сказал:
– Не бойтесь и поведайте нам истину.
Стратилаты со слезами отвечали:
– Государь, мы не обучены волхвованиям и никогда не замышляли никакого зла против державы и твоего величества, да будет свидетелем в этом Сам Всевидящий Бог. Если же обнаружится, что мы обманываем тебя и виновны, то пусть не будет ни нам, ни роду нашему никакой пощады и снисхождения.
Отцы завещали нам, о, самодержец, чтить императора и выше всего ставить верность ему, а людей, нарушающих это правило, строго наказывать и обходиться с ними как с врагами. Мы заботились о твоей безопасности, не щадя своей жизни. Всякий раз, когда рука неприятеля грозила твоему величеству и время требовало доблестных людей, ты выбирал нас и поручал отражать противника. Мы охотно повиновались царскому приказу, проявляя мужество и храбрость. Это подтвердят все. Однако нас оклеветали, и теперь вместо славы и щедрого вознаграждения от государевой десницы за нашу преданность мы ждем, как ты видишь, самого страшного наказания. Как, о, солнце, как, о, справедливость, ты можешь спокойно взирать на такое зло!
Император был потрясен. И вострепетал он перед судом Божьим и устыдился своей царской багряницы, ибо, будучи для других законодателем, готов был свершить неправедный суд. Ласково и снисходительно заговорил Константин с его верными слугами Непотианом, Урсом и Герпилионом и спросил:
– Знаете ли вы Мирликийского архиепископа Николая?
Когда монарх произнес имя святителя, воеводы поняли, что великий заступник услышал их молитвенные призывания и явился ночью к Константину и Аблабию. Не утаивая своих чувств и надежд, они громко воскликнули:
– Бог Николая, спасший трех невинных мужей от смерти, избавь и нас от несправедливой казни!
Затем Непотиан поведал о встрече с Ликийским архиепископом в андриакской гавани. Он изложил августейшей особе все по порядку и, завершая рассказ, произнес:
– Владыка самодержец, Николай – человек Божий, прославленный удивительными деяниями. Он ведет ангельскую жизнь и совершил много великих чудес. Мы были свидетелями того, как этот добрый пастырь поспешил в Миры и остановил казнь трех невинно осужденных по оговору мужей. Ныне мы, оказавшись в такой же беде, молитвенно призвали его и попросили заступиться за нас перед человеколюбивым Богом[41].
Константин благоговейно почитал святых угодников. Он понял, почему Николай явился ночью к нему во дворец и потребовал отпустить воевод на свободу. Император приказал снять оковы с Непотиана, Урса и Герпилиона и надеть на них пояса стратилатов высшего ранга(*).
– Не я дарую вам жизнь, – произнес самодержец, – но Бог и Николай, которого вы призывали на помощь. Остригите волосы(*), которые отросли у вас в темнице, и отправляйтесь в Ликию поблагодарить вашего освободителя. Скажите ему, что я исполнил его повеление(*), да не гневается на меня угодник Христов. Пусть он молится за мое царство и за мир во вселенной.
Государь вручил воеводам Евангелие в золотом окладе, украшенное драгоценными камнями и жемчугом(*), потир и два светильника, изготовленные из золота, повелев все это вместе с письмом передать архиепископу Николаю.
Продолжение следует...
Комментариев нет:
Отправить комментарий